Четверть века тому назад, 21 июля 1994 года, был принят закон «О Конституционном суде Российской Федерации». Сегодня споры о Конституции России не утихают. Можно ли ее поменять и как именно? Точечно, как говорит спикер Госдумы Вячеслав Володин, или кардинально, как предлагает Владимир Жириновский? Похоже, что и сам глава Конституционного суда Валерий Зорькин не прочь что-нибудь изменить в Конституции, исходя из «духа нации». Менять или не менять? Об этом, а также о том, зачем нужен Конституционный суд в правовой системе страны, какие законы в стране носят антиконституционный характер, а также о том, при каких условиях судебная система может стать независимой, в интервью Znak.com рассказал заслуженный юрист России, федеральный судья в отставке и профессор кафедры судебной власти НИУ ВШЭ Сергей Пашин. Он автор первого законопроекта «О Конституционном суде РСФСР», написанного еще в 1991 году.
— Сергей Анатольевич, оглядываясь назад, соответствует ли сегодня роль этого института изначальным замыслам?
— Еще с советских времен в стране действовал комитет конституционного надзора. Он не был судебным органом. И тогда президент Ельцин поставил задачу создать именно Конституционный суд. Одной из его задач было сравнение законов СССР с нашей Конституцией. Соответственно, Конституционный суд должен был отдавать предпочтение нашей Конституции, если законы Союза ей не соответствовали. Поэтому закон содержал такой пункт и позволял Конституционному суду по своей инициативе проверять соответствие союзных законов Конституции России.
Но самое главное, что в этом первом законе о Конституционном суде были проведены некоторые идеи, которые стали основной для дальнейшего развития судоустройственного законодательства. Например, впервые в этом законе появилось слово «пристав». И я помню, что приставы Конституционного суда даже улыбались, когда их называли таким образом. В этом слышалось что-то старорежимное.
Важно отметить, что в этом законе председатель Конституционного суда и его заместитель избирались. То есть Конституционный суд был автономным учреждением и мог определять собственное управление демократическим голосованием. Но теперь это все сгладилось и Конституционный суд приравнен и по способу формирования, и по способу снабжения к Верховному суду под предлогом единообразия. Так что изначальные замыслы были принесены в угоду авторитарному государству.
— Нередко можно услышать упреки в адрес Конституционного суда по поводу того, что он обслуживает режим, а не служит гражданам. Насколько это обоснованно с вашей точки зрения?
