3-4 октября 1993 года в Москве удался один государственный переворот и провалился другой. Этому предшествовало противостояние президента Бориса Ельцина и правительства с одной стороны и Съезда народных депутатов и Верховного Совета — с другой. Президент и правительство форсировали болезненные рыночные реформы — депутаты их блокировали, при этом не выдвигая взамен внятной и реалистичной программы. В конце концов Борис Ельцин в нарушение действовавшей тогда Конституции подписал знаменитый указ № 1400 о роспуске Съезда и Совета. Депутаты, на чью сторону перешел вице-президент Александр Руцкой, объявили президенту импичмент, к ним присоединились тысячи сторонников, обездоленных реформами. Политическая схватка перешла в противоборство с использованием бронетехники и огнестрельного оружия. В поддержку президента выступили государственные силовые структуры — армия, госбезопасность, милиция. Руцкой и депутаты опирались на незаконные формирования. По официальным данным, в ходе уличных боев погибли около 150 человек с той и другой стороны. Силовики определили исход борьбы: с прежней политической системой во главе с Советами было покончено. Новый этап своей истории Россия начала с видом на расстрелянное из танков, обугленное здание парламента…
Угрожают ли революция и переворот президенту Путину? Об этом — наша беседа с Дмитрием Травиным, известным экономистом и публицистом, профессором Европейского университета в Санкт-Петербурге, автором книги «Просуществует ли путинская система до 2042 года?».
— Дмитрий Яковлевич, в книге «Просуществует ли путинская система до 2042 года?» вы пишете о здравом смысле, прагматизме и умеренности Путина: «В его действиях не было излишеств, обусловленных стремлением реализовать какую-то великую идею. Воевал он столько, сколько нужно. Сажал, сколько нужно. Разгонял, сколько нужно. По принципу минимальной достаточности». Однако отравление Навального говорит либо об обострении репрессивности режима, либо о том, что Путин не вполне контролирует ситуацию в своей «вертикали», что не все зависит лично от него. Выходит, в этом году «пирамида Путина», о которой вы пишете в своей книге и основанием которой является личность президента, показала свою дефектность и слабость?
— Путин всегда отличался не то чтобы добротой или злобой, а прагматизмом, направленным на поддержание режима, который он выстроил. Нам этот здравый смысл часто кажется не здравым, т.к. страна живет все хуже. Но с точки зрения сохранения власти и присвоения рентных доходов, ради чего режим и выстраивался, действия Путина всегда отличались здравым смыслом. Поэтому Путин действует сравнительно мягко, когда его режиму ничего не угрожает, и все более жестко, когда режим подвергается опасности. Он никогда не стеснялся применять достаточно жесткие меры на Северном Кавказе, подавлять оппозицию, когда она выступала энергично, но не устраивал массовых погромов или жестких зачисток в регионах, если оппозиция или регионы вели себя смирно. Думаю, с этой точки зрения и стоит подходить к тому, что сегодня происходит с Алексеем Навальным.
Да, режим становится более жестким. Я бы даже сказал, что в этом году мы, возможно, наблюдаем за трансформацией манипулятивной формы путинского режима в силовую. До сих пор сила использовалась только в отдельных эксцессах, в основном же Кремль добивался необходимых результатов с помощью манипуляций — от промывания мозгов до фальсификаций выборов. Сегодня, похоже, рейтинг Путина становится настолько низким, и промывание мозгов — настолько неэффективным, что сила будет использоваться все чаще.
Это пока неоднозначный вывод, может быть, развитие событий пойдет по-другому. Поскольку наш народ не выступает так же энергично, как в Минске, то и силу не приходится использовать так же массированно, как это делает Лукашенко.
Мы не знаем, кто принимал решение о том, чтобы использовать «Новичок» против Навального. Возможно, приказ, как заявляет Алексей, шел с самого верха. Но могло быть и по-другому, т.к. в путинском режиме происходит постоянная борьба условных «голубей» с условными «ястребами» («голуби» это не демократы, а «ястребы» не тоталитаристы, «голуби» — это те, кто хочет более-менее вписаться в западный мир и не выстраивать новый «железный занавес», они хотят иметь на Западе недвижимость, вести там бизнес, жить там или, по крайней мере, отдыхать; «ястребы» — те, кому проще жить за «железным занавесом» и управлять страной, когда народ думает, будто мы в кольце врагов и поэтому нужно сплотиться вокруг начальства). «Голубям» отравление Навального не нужно, «ястребам», конечно, нужно. «Ястребам» было нужно, чтобы на Донбассе падали «боинги», чтобы погиб Немцов, чтобы один из самых интересных и известных театральных режиссеров Кирилл Серебренников попал под суд и так далее. Все эти истории делают любое смягчение отношений России с Западом невозможным. И надо сказать, попытки «ястребов» венчаются успехом. Как видим, после отравления Навального политические лидеры Запада однозначно высказываются о том, что никаких дел с Россией иметь нельзя.
В демократиях такого рода меры «ястребам» не помогают. В демократиях, если кого-то убили, как президента Кеннеди, это говорит не о дефекте демократии, а о том, что убийство — дело рук преступников, которых надо искать и наказывать. В авторитарных режимах типа путинского подобные преступления совершаются потому, что режим именно таков, и для того, чтобы он становился еще более авторитарным. Так что путинский режим в любом случае несет ответственность за то, что произошло с Навальным, с Немцовым и другими. А уж на кого возлагать уголовную, на кого политическую, а на кого моральную ответственность, не нам решать.