Кто такие казаки? Чем и на что они живут? Что из себя представляют их станицы? Об этом в репортаже корреспондентов Znak.com, захотевших поближе познакомиться с культурой людей, представители которых на этой неделе пытались задержать за вызывающий внешний вид студента УрФУ Александра Зиновьева и патрулировали город в поисках представителей ЛГБТ, устроивших фестиваль секс-меньшинств в уральской столице.
Сразу стоит оговориться, что реестр казачьих войск в РФ (это те, кого государство официально признает казаками) ведет Минюст РФ. Но разобраться, кто казак, а кто ряженый, простому обывателю практически невозможно. Реестра казаков в открытом доступе нет, а форму и удостоверения всевозможных казачьих обществ носят как те, так и другие. Например, в Екатеринбурге функционирует штаб Оренбургского казачьего войскового общества (ОКВО) во главе с бывшим командующим Уральским округом Внутренних войск МВД России (с 2016 года Росгвардия) Владимиром Романовым. Свердловские казаки ОКВО относятся к Исетской линии и считаются реестровыми. При этом есть оренбургское окружное казачье общество «Оренбургское казачье войско» с регистрацией Оренбурге, относящееся к Всемирному союзу казачьих атаманов. У этого войска также есть своя Исетская линия. В базе системы СПАРК можно найти еще одно Оренбургское казачье войско — общественная организация, зарегистрированная в городе Пласт Челябинской области.
На сайте Исетской линии ОКВО приводится список из 27 казачьих хуторов и станиц, расположенных по всей Свердловской области. Их адреса не указаны. Между тем, согласно данным СПАРК, каждая такая станица — отдельная некоммерческая организация, то есть, список на сайте Исетской линии ОКВО лишь перечень юридических лиц. К примеру, хутор Екатеринбургский зарегистрирован в частной квартире по улице Таежной, 7 в уральской столице. Хутора «Кольцовский» и «Штабной» также зарегистрированы в частных квартирах. Хутор «Верх-Исетский» прописан в частной квартире на территории Железнодорожного района города по улице Азина, 46. А станица «Тавдинская» имеет адрес регистрации «Тавда, улица Красногвардейская, 28, кабинет 5» — это торгово-офисное здание, где в разное время помимо казаков размещались компании с названиями «Тавдаводоканал», «Тавдатеплосервис», «Теплосети».
Студент Александр Зиновьев, на которого казаки напали в центре Екатеринбурга одним из первых, упоминал, что они предъявляли удостоверения Уральского добровольческого казачьего корпуса. «Офис» этого формирования находится в Екатеринбурге в микрорайоне Новая Сортировка по улице Софьи Перовской, 114. Позиционируется это место как станица. Она расположена на территории пока еще недостроенного храма Николая чудотворца между панельными девятиэтажками, автостоянкой и старым Никольским кладбищем.
В настоящее время будущий казачий хутор больше походит на смесь стройплощадки, личного подворья и полигона. Над покосившимся, собранным из подручных средств забором возвышается пятиметровая покрашенная в защитный цвет и обтянутая маскировочной сетью дозорная башня. По соседству со зданием будущего храма вся местность изрыта окопами, перегорожена всевозможными баррикадами и заграждениями, уставлена деревянными имитациями противотанковых ежей. В небольшом домике, похожем на деревенскую баню, оборудован склад, внутри которого на полках лежат армейские каски, военная форма. Слева от входа, сразу у стены, стоят масса-габаритные макеты армейского оружия, страйкбольные винтовки.
Заведует всем этим хозяйством атаман казачьего корпуса Игорь Горбунов. Ему 57 лет. У него есть семья, со своей женой он в браке уже 35 лет. «За это время вырастил двух сыновей-офицеров, а те уже родили двух внучек», — признался он корреспонденту Znak.com.
Подростки изучают библию, историю, географию, учатся разбирать и собирать оружие, проходят боевую подготовку и приучаются к дисциплине, перечисляет атаман. «Каждое занятие начинается со слова божьего, потом боевая подготовка. Но детям я всегда говорю: «Прежде чем стрелять, думайте головой». У нынешнего поколения как раз с «думать» наибольшие проблемы», — говорит Горбунов. По его мнению, современные дети плохо понимают принцип работы рации и плохо запоминают порядок действий. Казак с Сортировки винит в этом серьезно ухудшившееся качество школьного образования и стремление детей уйти в виртуальный мир.
Атаман говорит, что для «развития и строительства станицы привлекаются силы нескольких казаков корпуса и по договоренности со свердловским ГУФСИН приговоренные к общественным работам лица». Некоторые осужденные, по его словам, «так проникаются работой в коллективе, что начинают интересоваться, как вступить в казачество». Среди его станичников встречаются как ветераны различных силовых структур, так и люди с «непростой репутацией». Но все вместе «сосуществуют без каких-либо серьезных конфликтов».