Ася Казанцева: Тут у меня случилась недавно комическая история. Одни там люди захотели сделать мерч с цитатами из меня

Спасибо, хоть показали. В список цитат из меня попали: «Всякое тело, рано или поздно, становится пищею телескопа» (этим фрагментом из Бродского сопровождалась как-то раз в моем инстаграме фоточка зимнего заката), а также «Россия — наше отечество. Смерть неизбежна» (эта фраза из дореволюционного учебника обрела широчайшую известность благодаря Набокову, а где именно ее употребляла я — понятия не имею, ну наверное везде).

Так вот, если почитать комментарии и репосты прошлого поста, то там меня массово упрекают в том, что в цитате из БГ «моя родина, как свинья, жрет своих сыновей» надо было написать не «родина», а «режим», и что в отсылке к истории женитьбы Иакова следовало заменить прошедшее время («потому что он любил ее») на настоящее.

Я, естественно, не планирую оставлять в своих текстах — уж в соцсетях так точно, но вообще-то и в книжках тоже — только прямое цитирование с кавычками и источниками, и навсегда отказаться от аллюзий, реминисценций, от любого интертекста и в принципе от имплицитного предположения, что читатель разделяет со мной некоторый культурный контекст. Это бесконечно обеднило бы арсенал доступных выразительных средств, равно как и обкрадывало бы тех читателей, для которых радость узнавания — важная часть взаимодействия с источником. Но, конечно, естественно и нормально, что культурный контекст у каждого человека свой и что читатель всегда часть отсылок распознает, а часть нет, я тоже всегда при чтении горы отсылок не распознаю. Мне кажется, хорошего решения тут никакого нет (постики наши никогда, слава богу, не станут классикой, которую сопровождают редакторскими комментариями в посмертных собраниях сочинений), но просто хочу напомнить лишний раз, что любой текст — это всегда взаимодействие автора и читателя, зависящее от них в равной степени. Кроме неявных цитат, есть всегда миллион и собственных авторских формулировок, допускающих двойное прочтение. И это не плохо.

Есть люди, которые должны писать отчетливо, внятно и однозначно, так, чтобы не допускать никаких расхождений в возможных толкованиях. Они называются техписы, они пишут инструкции. Или же они программисты, они пишут код, и их читатель вообще не человек. Но если читатель человек, автор человек и текст про людей, то однозначности там никогда не будет. Половина читателей всегда будет понимать автора неправильно в плюс (считать более хорошим человеком с более добрыми намерениями, чем на самом деле), вторая половина читателей всегда будет понимать его неправильно в минус, и сделать с этим вообще ничего нельзя. Только пытаться про это помнить.