Укрепилась в своем подозрении, что теперь уже вообще, честно говоря, неважно, про что я говорю. Людям просто важно собраться вместе и побыть с такими, как они. Это одинаково целительно и для них, и для меня.
В мирное время примерно 70% вопросов аудитории как-то касаются самой темы лекции, и 30% про разное — про прочие вопросы нейробиологии или мои мнения по разным поводам. Сейчас тема лекции всплывает постольку поскольку она в принципе выбрана актуальная, прочие интеллектуальные вопросы не всплывают вовсе. Всех интересует только, как нам теперь жить, как после этого жить, зачем. Не то чтобы у меня был ответ на этот вопрос, но по крайней мере я валидирую, что совершенно нормально этого больше не понимать, что я тоже не понимаю. От этого, кажется, всем легчает.
Здравствуйте, меня зовут Ася, мне 35 лет и моя работа теперь заключается в том, чтобы говорить со сцены полному залу, что я в ужасе. И говорить, что если бы бомбили их, а не Киев, то я была бы точно в таком же ужасе, и тоже говорила бы со сцены всё, что говорю. Здравствуйте, меня зовут Ася, и моя работа заключается в том, чтобы любить свою аудиторию и быть в ужасе от того, что с нею делают. Как ее убивают и насилуют, где-то физически, где-то пока преимущественно морально. Здравствуйте, меня зовут Ася, и моя работа в том, чтобы быть с моей аудиторией, и стараться не реветь прямо на сцене.